|
Евгений КОЗЛОВСКИЙ ЭТЮД 8 Раз так же вот я запел, а один товарищ прокурора и говорит мне: "А у вас, ваше превосходительство, голос сильный"... Потом подумал и прибавил: "Но... противный". А. Чехов. "Чайка"
- Как же, как же! Кто ж не помнит старика Крупского! - не забыли анекдот? Так же точно вот и с Кобзоном: ну кто же его не слышал, ну кто же его не помнит (разве что совсем уж молодые). Пел! Кажется, дай Бог памяти, неплохо пел! Да, было, конечно, время, когда всех, кто подпевал господам большевикам в пору их власти, и любить, и хвалить было ну совершенно неприлично. А тут - прошло время, мы "переоцениваем ценности", пересматриваем недавние переоценки давних ценностей и в данном конкретном случае думаем: - А что? Ведь и в самом деле - неплохо пел!.. Да тут еще на глаза попадается диск ("Черные глаза") с песнями времен, когда Кобзона еще не было, а многие из его поклонников - уже были и песни эти на патефонах с удовольствием слушали, танцевали под них и вообще - наслаждались. Я сидел на службе, в "КомпьюТерре", за служебным же ноутбуком с хиленькими динамиками и, песню за песней с сайта по RealAudio вызывая, слушал в редакционном гаме: то "В парке Чаир", то "Андрюшу", то "Лунную рапсодию" , - и мне даже казалось, что к фонограмме добавлено потрескивание старой, на 78 оборотов, пластинки (что меня практически подкупило). Нехитрый, в общем, феномен: сегодняшняя популярность ретро (видать, на пустом, несмотря на всех Чижей, месте), - меня занимал: то "Старые песни о главном", то "Новые песни о главном", то Утесов, то Бернес, то сам БГ "Чубчик" записывает, - и я решил диск выслушать непосредственно. Зашел, попросил, да невнятно назвал название, - мне принесли какой-то другой. Я попытался объясниться, мне успокаивающе сделали ручкой и, спустя минут пять, вытащили стопку, едва умещающуюся в руках. "Ни хрена! - подумал я и свистнул, как внутренний голос из известного анекдота. - Или у г-на Кобзона на сегодня популярность еще большая, чем была прежде (хоть такое и представить себе трудно, почти как квадратный трехчлен), или - достаточно денег, чтобы эти бесчисленные диски финансировать!" Про деньги я подумал совершенно беззлобно, ибо человек, десятки лет задававший двухсотпятидесятимиллионному народу, как ему чувствовать, просто по минимальной справедливости должен быть очень богат. И еще старая эпиграммка вспомнилась про одинаковую практически невозможность остановки как бегущего бизона, так и поющего объекта этюда. Чего только не было среди этой кучи дисков (шестнадцати, как я впоследствии посчитал), но, естественно, первой в глаза бросилась отдельная коробка с концертами, составленными из песен 60-х-70-х: и "Есть девчонка одна", и "Там, за облаками", и "Журавли", и визборовская "романтическая" - про телефон, и "Романс Рощина" - "Почему ж ты мне не встретилась, юная, нежная...", и в этом роде далее. Вся коробка названа по имени одного из наполняющих ее дисков: "Мне доверена песня". А ведь и впрямь: песня - вещь для народа необходимая совершенно, не выдай ему песню правильную - он тут же какую-нибудь неправильную, в ущерб государству, отыщет или, не дай Бог, сочинит. Вот и нашли г-на (в те времена, конечно, товарища) Кобзона и доверили ему правильную песню. А он ее до народа донес в полной целости и сохранности и даже, как завещал еще Христос, приумножил. Народ ведь в массе своей очень не любит определяться: вон как нынче, когда некоторая свобода появилась, растерялся! За Зюганова голосует, митинги проводит, забастовки разные! Как написал г-н Шашин в весьма остроумной пьесе "Поджигатель" - "Деньги давай!" В прелестные же времена как народу думать, решали начальники идеологические, что делать и сколько за это получать - административные, а что чувствовать - товарищ Кобзон (с ассистентами Пахмутовой, Гребенниковым, Добронравовым, Островским и пр. - имя им легион). За что ему наш не слишком-то добродушный народ два едва ли не преступления простил: первое - что он Иосиф, второе - что Кобзон. Феноменально! Более всего меня поразило, что Кобзон поет... плохо. И с точки зрения артистизма, и с точки зрения вокала. И удивительно монотонно, независимо от жанра и даже лада. Практически под любую из исполненных им песен можно маршировать. Иногда - "медленно и печально", иногда - на три четверти, но всегда - маршировать. "Мы мирные люди, но наш бронепоезд..." Я бы, может, не вдруг и уловил, в чем тут дело, да герой этюда сам мне все и подсказал в буклетике, в коробку вложенном: "Считая себя ни консерватором, ни ретроградом, все же в своих взглядах, в своих песнях не хочу перечеркивать наше прошлое каким бы оно ни было. Это, если хотите, моя твердая гражданская позиция". (Комментирую: да и как перечеркнешь? Если перечеркнуть, просто ничего от г-на Кобзона не останется. А кто ж, нормальный, согласится от себя ничего не оставить, тем более - что когда есть, что оставлять?!) "Мне нечего стесняться. Это было и осталось в моем сердце, это моя биография... Я всегда пел только те песни, которые волновали меня. Своих принципов и убеждений я никогда не предавал." (Снова - комментарий, снова апеллирующий к анекдоту - видать, фигура такая... анекдотическая - про пофигистов. Всем, вероятно, известному, но концептуальному в этюде, потому напоминаемому: "Мы пофигисты!" "Как это?" "А нам все - по фигу!" "Все-все?" "Ага." "И любовь?" "И любовь!" "И семья?" "И семья!" "И деньги?" "Э, нет! Деньги - не трожь!" "Так это ж противоречит вашим принципам!" "А это нам - по фигу!" Ну, и еще к известной даме, тоже некоторое время весьма публично отказывавшейся принципами своими поступаться, а потом куда-то... стушевавшейся). Нет-нет! Это я не удержался, подкрепил свои предыдущие идеи собственноручными показаниями подследственного. Тут нового мало. К открытию меня подтолкнули два дальнейших фрагмента буклетика: "...там меня пригласили в профессиональный ансамбль песни и пляски Закавказского военного округа". Ключик! Разгадка! Когда г-н Кобзон поет, так и видишь перед глазами сцену окружного провинциального какого-то Дома Офицеров и ансамбль песни и пляски в погонах. (Кто-то из наших классиков, не Толстой ли, высказался как-то: "Когда г-н Фет пишет стихи, он делает это, как кавалеристская лошадь.)Я ничего против жанра "песни и пляски" не имею, любой жанр пусть живет, - но когда сама квинтэссенция этого жанра, уловленная г-ном Кобзоном, оказывается ровно тем, чего ждет народ!.. Впрочем, "вышли мы все из народа, дети семьи трудовой", взять хоть г-на Шаляпина (маэстро Шаляпина!), - другой разговор, как круто и далеко кто из нас потом шел, чему и насколько успешно учился, каких учителей выбирал и наставников. Вернемся к мемуарам: "Помню, как непросто было поступить в Гнесинский институт... Поступил в институт в 1958 году, закончил в 1973." Шестнадцать лет, что ли? И, кажется, четыре курса. Господа! Мы имеем дело даже не со второгодником или третьегодником. По четыре года на курс - такого и слова-то русский язык еще не выдумал! Среди оставшихся одиннадцати дисков (про "Черные глаза" я уже сказал; кстати, никакого шума пластинки там не оказалось; да и то - не слишком ли изысканно вышло бы?) есть и русские народные песни ("Выйду на улицу", "Златые горы"), и романсы ("Ямщик, не гони лошадей", "Среди миров", "Ночь светла") - дело, в общем, понятное, хоть отдельного (приведу чуть ниже) замечания заслуживающее. Почему бы и не исполнить вышеназванное ансамблю какой-нибудь песни и пляски? - но есть и... я сперва не поверил своим глазам, а потом долго сочувствовал ушам: "ВЫ ПОМНИТЕ. Песни Григория Пономаренко на стихи Сергея Есенина" и "Я ОБЯЗАТЕЛЬНО ВЕРНУСЬ. Песни Григория Пономаренко на стихи Александра Блока"! Увы, я с творчеством г-на Пономаренко до самого этого момента знаком не был; возможно, за короткий срок прослушивания двух пластинок просто не успел проникнуться. Но по первому восприятию - художественного потрясения не испытал. Аккомпанирует оркестр народных инструментов. Если из имажиниста Есенина, чувствовавшего определенную публику и порою для нее работавшего, надергать более или менее подходящей музыки на диск, пожалуй, можно (правда, фактически - не получилось: ну невозможно сержанту из ансамбля песни и пляски верно произнести текст стихотворения "Вы помните!" или "Собаке Качалова", названной на диске зачем-то, видать - для народности, "Дай, Джим, на счастье лапу мне", - никак не получается), то из Блока... Терпеть не могу, когда слышу: "Не трожь, падла, классика!", сам трогал не раз, но тут, кажется, уже запредел. Тончайший, культурнейший Блок не выдерживает исполнения человеком, который шестнадцать лет заканчивал институт, причем институт не из самых изысканных. Иной раз отдельные просто слова мстят, показывая, что не из лексикона исполнителя. Вспоминая известного г-на Коровьева, так и хочется сказать: "Маэстро! Урежьте марш!" Фу, как противно, как неинтересно ругаться! А добавочно противно потому, что ругаешься на очевидного народного любимца. Любимец принципами не поступается, народ любить его продолжает, - стало быть, принципами не поступается тоже. И вот как размахнется... Нет-нет, я не русофоб, горжусь, знаю, ценю, но и про результаты представительнейшего народного референдума, называемого чаще Гражданской войной 1918-1921 годов, не забываю. И как-то, когда Кобзона сегодня слушаешь, безысходно становится. Другими словами, г-ну Кобзону доверена ровно та песня, которая народа нашего и достойна. Или я слишком уж пессимист? Может, рискнуть заявить: "была достойна"? Ладно, последнюю каплю желчи на сайт выкапываю и останавливаюсь. Про русские песни и романсы. Маэстро Шаляпин очень не брезговал и "Вдоль по Питерской" спеть, и "Дубинушку" (от которой потом в Париж без оглядки сбежал), и "Двенадцать разбойников", а "Очи черные" - уж всенепременно! Но артист был! Получалось! Г-н Кобзон, не без смысла, полагаю, вытягивает на компакты практически весь "боковой" шаляпинский репертуар (маэстро-то, между прочим, еще и оперные партии исполнял), намекая тем самым... А намек летит к г-ну Кобзону же: тем самым бумерангом, который некий новозеландец из анекдота вторую неделю выбросить никак не может, чтобы новый купить. Не получается у г-на Кобзона, как у маэстро Шаляпина, хоть и копирует первый последнего в меру способностей точно. А вообще - для кого я ругаюсь? Тот самый народ, который Кобзона любит, в Интернет, кажется, не ходит. А если и ходит частично - вряд ли на cdru.com. Может, разве, ругаюсь для тех, кто, принципами поступившись и тем от народа несколько отмежевавшись, в Интернет ходит и Кобзона на подарок теще или бабушке выберет, - тещи-бабушки слегка потеплеют, и, мечтами разомленные, с ребеночком лишний раз посидят. Все - польза. Правда, не дай Бог - вкус к Кобзону ребеночку привьют... Copyright 1998 текст от Евгения Козловского Другие этюды Евгения Козловского |
Обзоры этого автора
[Первая страница]
|