|
|
Евгений КОЗЛОВСКИЙ ЭТЮД 10 "Янки Дудль ки пит оф, Янки Дудль дэнди" Б. Маяковский. "Хорошо".
Мой давний друг, большой меломан, подписан на современную джазовую серию американского CD-издательства Muse Records. Как-то я взял у него первый попавшийся на глаза десяток дисков и внимательно все их прослушал. Удивительное было чувство: будто это неизвестные записи джазовых корифеев 40-х–60-х годов: Майлса Дэвиса, Оскара Питерсена, Дизи Гилеспи, Херба Эллиса, - вся разница в качестве (не игры - записи собственно): чистая цифра, ни помех, ни шума кафе, ни шипа пленки. Но и качество игры превосходное: совершенно потрясающая техника. Блестящее знание материала. Удовольствия, однако, почти никакого. То есть, если фоном - нисколько не раздражает, а вот так вот слушать... Драйва нету! Почему? Интересно было бы эксперимент поставить (да непонятно как): чтобы кто-нибудь из этих новых наиболее похожих на корифеев и наиболее техничных (талантливых?) музыкантов отобрал, запись бы ухудшил до сходства с оригинальными 40-х–60-х да и дал мне послушать вперемежку тех и других... Сколько бы процентов, интересно, я правильно угадал? Сейчас-то мне кажется, что сто, а вот на самом деле? Еще замечание, оттуда же. В Доме кино раз-другой в сезон проходит концерт так называемого джаз-клуба. Довольно часто на сцене оказывается биг-бэнд Анатолия Крола (оркестр взят под крыло каким-то банком или чем-то в этом роде; на музыкантах стильные униформы, инструменты и аппаратура - в полном порядке). Крол - джазист, безусловно, профессиональный, в оркестре у него вообще сплошь виртуозы сидят. А какие там вокалисты и особенно - вокалистки! И вот слушаешь на концерте, как они исполняют совершенно в стиле (и, разумеется, в инструментовке) старых биг-бэндов великие стандарты - и вроде как наслаждаешься. А однажды перед концертом была продажа трех компактов этого как раз оркестра. Я купил, не задумываясь. А потом все задумывался (и задумываюсь до сих пор), почему слушать эти диски так... неинтересно? Даже тех самых вокалисток, которых живьем слушая, прямо-таки заходился от удовольствия. Как там Катя Васильева говорила? - от такой музыки можно забеременеть...Есть у меня, правда, еще двойник, на котором оркестр Лундстрема играет вещи Глена Миллера и Дюка Эллингтона. Заметно попроще играет, чем Крол. Потому, может, и слушаю диск чаще. Однако, все равно - с оригиналами не сравнить никак. Как ни были бы те дурно записаны. Может, дело в том, что джаз нужно слушать только живьем? Как спектакли смотреть... Согласитесь, ни один спектакль в видеозаписи подлинного театрального удовольствия доставить не в состоянии... Отсутствует секретец г-на Алексеева-Станиславского: сегодня, здесь, сейчас. Но ведь записи великих джазменов проходят вполне! Так заводят, что дай Бог живому Кролу! Драйв, талант, момент - все это, конечно, безумно важно, но главное, пожалуй, в другом: в состоянии джаза. Джаз - странная музыка, удивительный феномен человеческой культуры, произросший из такого невероятного стечения таких невероятных обстоятельств, что искусственно их не повторить никак - почти как зарождение живой материи. Сами посудите: надо было поначалу, чтобы в Америку навезли черных рабов, хранящих в крови чуждые европейцу (каковыми в огромной степени являются белые американцы) интонации и ритмы, даже обычаи - вроде похорон под бодрый марш; надо было потом, чтобы белые американцы, заботясь о своей особости, стали с отдельным вниманием заботиться о ростках нетрадиционного; надо было, наконец, чтобы, гордынею обуянные, ввели они сухой закон, чем породили сегодня России знакомую атмосферу больших и непрочных нелегальных денег, которые надо было, кроме дела, тратить и на создание стиля: финансировать всяческие клубы "Коттон" и большие оркестры... Сухой закон отменили, оркестры если где остались, то, скорее по традиции, у самых уж крупных львов, вроде Эллингтона, - имена были сделаны такие громкие, что уже могли сами на себя работать, - джаз в смысле составов сузился в разы, в смысле же исполнительской свободы, - в те же, пожалуй, разы расширился. В Европе шла ужасная война, в которой и Америка, как известно, участие принимала, - на Бродвее же, на "Птичьем дворе", играл Паркер, играл совершенно если не беззаботно (беззаботно он вообще никогда не играл) , то от войны независимо. Потом сзади возник юный Майлс Дэвис и, в пику Паркеру, заиграл холодно и философски. А подыгрывал ему, столь же холодно и философски (у меня кинофрагмент даже есть), скромный гигант Колтрэйн, который после, под вечным кайфом находясь или заведя себя до почти полной потери контактов с реальным миром, стал выдавать совершенно уже запредельные часовые импровизации. Одна граница сметалась за другою, пока их вроде и вообще не осталось. На чем джаз и завершился.Эта моя последняя короткая фраза намеренно полемична, я и сам прекрасно знаю, что джаз живет. Но написал ее для тех, кто желает меня услышать. Согласитесь - некоторая правда во фразе есть! Броски в сторону латиноамериканских ритмов... Джаз-рок... Симфо-джаз... Написанные заранее партитуры с дырами под импровизации... Все это было интересно, все это была музыка, но... Но уже не джаз. Так думали (и думают) многие, но не хотят жить только прослушиванием старых записей: те так их завели однажды, что хочется играть и самим. И вот в результате - тот самый десяток дисков от фирмы Muse Records, к которым и придраться невозможно, но и для завода которые никаких поводов не дают. Как-то я слышал, что джаз умеют играть только негры и русские. Снова утверждение, слишком категоричное для истины, но изрядную ее долю, безусловно, заключающее. Вспоминается Достоевский с его убежденностью в потрясающей переимчивости русского человека. Однако, среди исполнителей того десятка дисков негров как раз большинство, а наименее скучным оказывается вполне белый гитарист (очевидно и не русского происхождения) - Рэнди Джонстон.Но время от времени попадаются вдруг пластинки, с которых льется самый живой, самый заводящий, самый изысканный и вместе - традиционный в смысле принадлежности к жанру - джаз. У меня так сошлось, что всегда на этих дисках джаз был записан русский. Консерваторский пианист из Саратова Аркадий Фиглин, соло играющий джаз-Шопена. Еще один юный пианист-провинциал - Давид Газаров, поднявший руки на "Пять четвертей" Дезмонда и "Около полуночи" Монка и пригласивший в компанию Олега Рувинова с тубой! Кларнетист Валерий Киселев с его "Russian Lullaby". И вот, наконец, два роскошных диска, имена которых вынесены в название. Ищу закономерность. Русские! (Но ведь и в оркестре Крола по переимуществу - они же). А-га... Может быть, странность составов? Фиглин играет просто один. Газаров - с тубой... Трубач Грайворонский вдвоем с контрабасистом Волковым. Но тогда не вписывается Киселев со своим более чем традиционным квартетом и с не менее традиционным квартетом же - саксофонист и флейтист Александр Пищиков. Пищиков, правда, саксофон очень необычный выбирает: на ставший со времен Бише популярным сакс-сопрано звук не дотягивает. Сам игравший одно время на гобое и даже учившийся этому делу в провинциальном музучилище, я бы даже на спор пошел, что в руках Пищикова именно гобой, если не традиционный - какой-нибудь слегка модернизированный, - но не могу же я не доверять надписи на вкладке компакта. Или очень уж особый звук сакс-сопрано, или экзотичнейший, только на картинках мною и виданный сакс-пикколо! О, да! Странные составы и сочетания инструментов - это всегдашнее оружие музыкантов, развивающих некий сформированный стиль. Этой дорожкою и Моцарт шел, и Бетховен, а уж как тут развлекались Вагнер и Скрябин и развлекается Шнитке - и передать нельзя. Но все-таки странности состава - мало. Может быть, идеи? О, да! У Гайворонского с Волковым идеи блистательные, чаще - ироничные, порой, как, например, в двух мемориальных пьесах: памяти русского трубача Константина Носова и трубача-негра Майлса Дэвиса - вполне серьезные, - идеи, глубина культуры и прочее. Но идеи Пищикова не потрясают и с ног не сшибают. Правда, он кормится исключительно собственными темами, которые, на мой слух, никак не уступают темам великого тематиста Монка, если не превосходят их по яркости и "подходящести" для джаза. Грайворонский тоже (исключая Глинку, которого он на первом треке, как бы это поточнее сказать... припоминает, и различных музыкальных цитат: "Янки Дудль", "Марсельеза" etc.) пользуется сам и Волкову предлагает темы свои, но, поскольку у этого дуэта главное не тема, а мысль, разработка - это не так заметно.М-да... без остраннения джаза через пряные, непривычные сочетания инструментов (тембров) обойтись порою трудно. И без свежих тем. И без глубины понимания и философии, когда можно уже и шутить, и пародировать. И без блистательной, преград не знающей техники. Но главное - без очень глубокого таланта и очень мощного драйва. Когда жанр развивается, сделать в него вклад не так и сложно: надо просто вовремя оказаться на нужном месте (то есть пронюхать), вложить силы и жизнь ну и, конечно, в качестве необходимого условия - способности выше средних. Плюс капельку везения. Когда жанр сформирован полностью, надо быть выдающимся музыкантом, чтобы в нем существовать. И Пищиков, и Гайворонский с Волковым - безусловно, они и есть. Два названные в заголовке диска лежат у меня на той самой этажерке, где Паркер и Дэвис, Гилеспи и Питерсон, Бише и Элис. Не случайно. И достаю я их, пожалуй, почаще, чем диски с записями корифеев, которые, конечно, хороши безусловно. Но как-то слишком уже... привычны. P.S. Великолепные у дисков обложки, да и сами они, однообразно сделанные: квадрат (джазовый?) на черном фоне, - изысканно коллекционны, куда там Muse Records! Единственное, что раздражает меня (как обычно на большинстве российских дисков) - отсутствие на "Путешествии Янки Дудля" сведений о записи: цифровая? аналоговая? производился ли цифровой ремастеринг? То есть нету этих сакраментальных буковок "A" и "D" (на диске "Очень холодно" в порядке, наверное, исключения - слава Богу есть: "ADD" - аналоговая запись, цифровой ремастеринг). Что это за манера? Желание производителя скрыть отсутствие чистого "DDD"? Но оно может быть понятно только в случае, если диск предлагается сомнительный. В случае же несомненного содержания, коллекционер, право же слово, и с "AAD" поневоле смирится. Так что такого рода таинственность может идти диску только во вред. То есть, самому диску не помешает уже ничто - а его продажной судьбе.Copyright  1998 текст от Евгения Козловского
Другие этюды Евгения Козловского |
|
Обзоры этого автора
[Первая страница]
 |